147
«О, куда идемъ мы!.» басомъ сиповатымъ
Восклицалъ Вопило, ставшій ихъ вожатымъ
«О, куда идемъ мы? Что насъ ожидаетъ?!—
Степь насъ развращаетъ, лѣсъ разъединяетъ;
Водолазъ съ ума всѣхъ насъ сводить изволитъ;
Окаянный курникъ намъ глаза мозолитъ;
Пѣтухи надъ нами возвышаютъ голосъ,
Подросли ихъ перья, сталъ линять нашъ волосъ...
Да, да, да, глядите, какъ мы облиняли,
Отъ звѣрей отстали, къ людямъ не пристали.
Прежде называли мы нашъ трудъ—охотой,
А теперь охота сдѣлалась работой
Трудной п тяжелой. Много всякой дичи,—
Но безъ человѣка нѣтъ у насъ добычи.
Будь я волъ, будь кошка, будь я сычъ иль дятелъ,
Я бы понапрасну и рѣчей не тратилъ;
Но я песъ; собачьимъ духомъ я пропитанъ,
Амками взлелѣянъ, псарнею воспитанъ.
Псарня! вотъ гдѣ наши прадѣды и дѣды
Жили и служили не своей гордынѣ,
А Мирзѣ, который славилъ ихъ побѣды
Надъ такою дичыо, о которой нынѣ
Ни въ степяхъ, ни въ дебряхъ нѣтъ ужъ и въ поминѣ.
Гдѣ теперь олени, или хоть кабаны—
Тѣ враги, что предкамъ наносили раны
10*
