г
Римъ пересталъ подозрѣвать измѣну
В ъ своихъ стѣнахъ, и на неравный бой
Шелъ съ облегченнымъ сердцемъ,—такъ на сцену
Идетъ смѣясь трагическій герой.
Но тамъ, гдѣ служатъ вѣковыя стѣны
Кулисами, — тамъ, не такія сцены,
И не такія ложи, — широко
Онѣ разставлены, и высоко
Сидятъ тамъ короли въ вѣнцахъ,—златая
Тіара свѣсилась — мундиръ посла
Блеститъ, — министръ министра надувая,
Наивно спрашиваетъ: какъ дѣла? —
*
* *
На римской сценѣ совершалось много
Такого, что въ нашъ меркантильный вѣкъ
Напоминало дни, когда за Бога
Съ богами шелъ бороться человѣкъ.
Вотъ, у крыльца, на каменной площадкѣ
Два женскихъ трупа: на груди ихъ складки
Изорванной рубашки припеклись
Къ изорванному тѣлу. Вотъ сошлись
Сосѣди, — маленькія дѣти жмутся
Къ подоламъ женщинъ,— старики намётъ
Хотятъ поставить — руки ихъ трясутся —
Игнатъ мой за носилками идетъ.
>}г
За полчаса несчастныя божились
Изъ бомбы вырвать трубку иль фитиль,
Заспорили, и обѣ устремились
На подвигъ, сквозь поднявшуюся пыль
— то —
