400
Очнулась березка, и въ свѣжемъ нарядѣ,
Слегка колыхаясь, шумитъ;
И вѣтеръ несетъ ей веселыя вѣсти,
И птичка ей сны говоритъ.
А темная ель, въ старомъ кружевѣ сучьевъ,
Съ вѣтвями до самыхъ корней,
Въ своей жесткой зелени, стоя, скрипитъ имъ:
— Ие вѣрьте, не вѣрьте вы ей!..
Всю зиму она наготой щеголяла...
Жалѣть ее надо,—жалѣть!
И какъ вамъ не стыдно ласкать ее, право!
И какъ она смѣетъ шумѣть!..
