г
Къ праведнымъ, въ царство небесное, очи зажмуривъ,
подняться,
И услыхать, какъ въ раю, тамъ поютъ Херувимскую,—
или
Можешь тамъ встрѣтить несмѣтное множество яркихъ
свѣтилъ:
Кишмя-кишатъ тамъ міры лучезарные и, какъ пылинки,
Носятся около нихъ, вотъ такіе же точно обители,
Какъ и земля наша, гдѣ мы съ тобой прозябаемъ. И
все это
Видѣлъ я, дядя, самъ видѣлъ. — “
— „Да ты не колдунъ ли?“
— „Нѣтъ, не колдунъ, у меня есть другое, старинное
прозвище:
Люди меня обзываютъ поэтомъ. Слыхалъ ли ты это
Громкое слово: поэтъ?
„— Не слыхалъ, милый! съ роду не слыхивалъ.
Чтожъ это значитъ — поэтъ?! “
— „То же почти что колдунъ.
— А, коли такъ, ты-бъ, родимый, мнѣ кладъ указалъ,
гдѣ зарытъ....
—„Кладъ у тебя подъ рукой, только засѣй свою пашню,
Изъ-подъ земли самъ-собой къ осени выйдетъ твой
кладъ.—"
Понялъ мужикъ эту притчу и почесалъ свой затылокъ:
— „Съ этого клада", сказалъ онъ, „дай Богъ до весны
прокормиться....
....Ишь, лошаденка-то—кожа да кости! — Крылатая ло
шадь —
Тоже, чай, тощая! Ты мнѣ ее покажи,
Да ужъ потомъ и того—и вымѣнивай. Кто же те знаетъ;
Грамотѣ я не ученъ; можетъ статься и въ правду такое
V____________________________ У
~\
- 139 -
