ли, как истреблять вражеские танки, и послали на фронт,
в гвардейскую дивизию. Жаркие бои под Мценском,
Брянском. Ранение. Госпиталь. И снова — в действую
щую. На этот раз — в отдельный понтонно-мостовой
батальон. Под огнем противника наводили переправу
через Цну и Сейм, Днепр и Припять...
И случилось же: в страшном пекле, военном пожаре,
охватившем тысячи километров, встретил своих дружков
по техникуму, зоотехников Сергея Шаброва и Михаила
Митина, В'солдатских шинелях. Встретились, и не о вой
не, смерти, она — в двух шагах, а о жизни, о будущем,
о земле рязанской повели речь бойцы...
Кирюшин закончил войну в Чехословакии, на реке
Андива, а Сергей и Михаил не вернулись домой — по
гибли.
— Что ж, сынок, будешь делать? —- спросила мать,
с гордостью разглядывая на выцветшей, просоленной
потом гимнастерке сына орден Красной Звезды и две
медали «За отвагу».—Твой брат, пулеметчик Александр,
тоже награды имеет... Вот какие орлы выросли... Так
улетите и о гнезде не вспомните.
— Что ты, мать. Я так по Мещере соскучился. Ведь
четыре года не был в родных краях — сердце истоми
лось. Отдохну малость, и за дело. Люблю землю, дере
венскую жизнь люблю.
Алексей подошел к окну, распахнул его настежь, и
запах смолистой хвои и увядающих трав ворвался в
избу. С радостью, как любимой подруге, улыбнулся бе
резке, которая стала стройней и выше и весело шумела
густой листвой. И сразу, как в далеком детстве, пришли
на память стихи Есенина:
Зеленокосая, в юбчонке белой...
В Рязани, в управлении сельского хозяйства, куда
пришел Алексей Кирюшин, ему сказали:
— Поедешь в Рыбное, зоотехником Дивовского зоо-
ветучастка.
Через год перевели в районный отдел сельского хо
зяйства.
— Будешь заниматься племенным делом, — опреде
лили в отделе, — выращивать коней. Знаешь, какое зна
чение им придает товарищ Буденный?
18
