СОЛЕНАЯ КУПЕЛЬ
ш
Матросы бросали работу и шли на корму. Там был
устроен душ. Некоторые, быстро раздевшись, сейчас же
становились под сверкающие струи забортной воды, самодовольно фыркали, смеялись, толкая друг друга.
Лутатини оставалось проолифить еще часть брезента
в какой-нибудь квадратный метр. Он торопился, думая
скорее присоединиться к купающимся. Но в это время
подвернулся боцман. Понюхав воздух из вентилятора, под
которымсиделкитаец, онпоморщился и сердито заговорила
— Вот пакость развели на корабле. Такая вонь, что
нос затыкай... Что это? Матросы опять забыли почистить
ведро? Ну, что за эфиопы такие!
Он повернулся к Лутатини.
— А ну-ка, парень, займись этим делом.
Лутатини, поставив ведро на палубу, на мгновение
растерялся.
— Я не могу,—решительно заявил он.
Боцман подошел к нему вплотную.
— Почему?
— Стошнит.
— А как же других не тошнит?
— Не знаю. Привыкли...
— Вам тоже пора привыкнуть. Кстати, покажите свою
святость на деле. Это будет лучше, чем языком трепать.
— Оставьте мою святость! Сказал—не могу!
Оба замолчали, как бы обдумывая, что еще сказать,
и несколько секунд стояли друг против друга, взъерошенные и непримиримые, с остановившимися взглядами.
Каждый почувствовал, что это не может пройти даром,
ибоиприказ одного и неповиновение другого были слишком категоричны. Из раструба вентилятора, всколыхнув
тишину, донеслась сипящая ругань Чин-Ха.
— Значит, вы отказываетесь исполнить мое распоряжение?—спросил еще раз боцман, ощериваясь и показывая поломанные пожелтевшие зубы.
9»
