52
А. НОВИКОВ-ПРИБОЙ
— Плохи, Петр Захарыч, дела, плохи!
— А что? — спрашивал солдат.
— Да торговля ни к чорту не годится. Разоряюсь,
Народ долгов не платит, а товар все берет. Прямо зарез
пришел.
— Да, не люди, а сволота одна, —отзывался Петр
сочувственно. — Поприжать бы их и все прочее...
— Вот, вот! Заблудились люди ...
Потом, угощая солдата чаем, шинкарь тихонько и не
заметно внушал:
— Вам бы, Петр Захарыч, как погляжу я на вас,
исправником быть. Человек вы образованный, представи
тельный и с заслугами. Чем не начальник?
— Ах, как это верно! —скрипучим голосом воскли
цала жена шинкаря, Прасковья Денисовна, рыжая, ви
храстая баба, с лошадиным лицом, усеянным бородав
ками, точно красными пуговками.
— Пожалуй, не примут, — слабо возражал Петр и
ухмылялся.
— Не сразу, — играя глазами, вкрадчиво продолжал
шинкарь. — Начать с урядника и исподволь подвигаться
выше. Такой разумный человек, как вы, да чтобы не до
стукаться до чинов... Ведь сами же говорили, что даже
генерал с вами целовался. Э, да что там толковать!
— Ах, как это верно! — снова восклицала Прасковья
Денисовна.
Слушая это, Петр уже представлял себя в новом по
четном положении, и на лице его все шире расползалась
улыбка. Незаметно для себя он подпадал под влияние
шинкаря, становясь постоянным его посетителем.
Жизнь в доме Колдобиных стала расстраиваться. Ра
боты было много: нужно конопли выбрать, лен рассте
лить, картофель вырыть, да и молотьба еще не окончена.
