44
А. НОВИКОВ-ПРИБОЙ
сторонись, такой-сякой, сухой немазанный! Ня вишь —
становой со становихой едет! Тресни моя животина,
коли вру.
— Не тужи, богоданный папаша, все устроим, — ска
зал солдат и полез в карман за бумажником.
Люди вытянули шеи, жадно поглядывая в руки солдата.
— Держи, — важно произнес Петр, подавая тестю
десятирублевую кредитку.
— Зятечек, разлюбленный мой! — восклицал тот, це
луя ему руки.
— Ну, довольно, довольно...— говорил Петр, не
отнимая рук от сухих губ тестя.
— Нет, подожди, зятек... Теперь я с лошадью...
Спасибо! Где твои золотые ножки?..
Ползая на коленях, он целовал ноги солдата.
Кто-то заметил:
— Червь навозный!
Потом, оттолкнув старика и шевеля на груди медаль,
Петр бахвалился:
— Служба, братцы, важное дело. Это хультура. Кто
из вас может понять такое слово?
Мужики, хлопая глазами, молчали.
— Где же им! — вздохнула мать.
Поглядев на всех, он продолжал:
— Понять ее надо, хультуру-то. Через нее мужик-
землерой, м^жно сказать, делается кавалером по всем
статьям... Значит, церемониальным становится и все
прочее...
— Сколько ума набрал! — восхищался тесть.
— Есть у вас на селе просветительные и благо
родные люди? — спросил солдат.
— Да как сказать? —мялись мужики. —Вот разве
поп.
