ный осенний ветер пронизывал их до костей. М е жду ними поднялся ропот.
— Долго ли вы будете нас так мучить? — слы шались голоса, дрожавшие злобой и негодованием.
— Прикончите нас скорее!..
Но благородные исполнители кровавого правосудия, во главе которых находился
командир
№-ского пехотного полка, как будто ничего не
слыша и не замечая, равнодушно отдавали те или
другие распоряжения. Они не торопились.
А между тем на дворе уже забрезжил утренний
рассвет, разгоняя сумрак ночи.
Наконец, приступили к чтению смертного приговора. Но едва раздались первые слова, как, заглушая их, вдруг поднялся и задрожал густыми стройными звуками печальный и величественный мотив.
Это пели осужденные:
Мы жертвою пали в борьбе роковой
Любви беззаветной к народу.
Стрелки, услышав %то и выйдя из оцепенения,
внезапно всколыхнулись, точно по сердцу каждого
из них чем-то больно резнуло. Мрачные лица их
судорожно смотрели на тех, кого они через некоторое время, исполняя волю всевластных душителей свободы, должны будут уничтожить.
А обреченные, изливая в этой песне всю скорбь
и муку, продолжали петь:
Мы отдали все, что могли за него,—
И жизнь свою , честь и свободу...
— 200 —
