4
Въ томъ углу,
Гдѣ щели двери запертой
Ковромъ прикрыты, на полу
Стоитъ турчанка: Красотой
Недвижной, томной и нѣмой,
Мерцаетъ ликъ ея; рука
У золотого пояска,
Въ крови и пятнахъ (искусалъ
Ее не голодъ ли, въ тотъ часъ,
Когда ея разсудокъ гасъ,
И пламень жизни догоралъ
Въ разбитомъ сердцѣ, какъ елей
Въ забытой лампѣ), и темна
Ея коса; еще темнѣй
Ея рѣсницы; мракъ очей —
Невыразимый; взоръ открытъ;
Въ немъ точкой огненной сквозитъ
Безсмертье... Въ ужасѣ глядитъ
Кириллъ, и видитъ: рядомъ съ ней,
Еще стройнѣй, еще блѣднѣй,
Другая шевелится тѣнь,
И томной полунаготой
Мелькаетъ, какъ передъ зарей
