— Вы всю ночь проспали—экій вы невѣжда!
Вижу, что плохая мнѣ на васъ надежда!
— Я не спалъ-съ... Здѣсь ночью близко проходили
Матерые волки—сто волковъ—и выли,
Выли такъ ужасно, что морозъ по кожѣ
Подиралъ...
— Ну, это и на бредъ похоже.
Это вы все врете...
— Нѣтъ-съ! не вру. Вы спали,
Продолжалъ Ахилка: я-жъ и шевельнуться
Не дерзалъ, я слышалъ, какъ они дерутся,
Какъ глаза ихъ свѣтятъ злыми огоньками,
Какъ они, чего-то струсивъ, вдругъ скачками
Пронеслись и,—счастье, насъ не увидали...
Вы подъ этотъ кустикъ хвостикъ своіі убрали,
А я вотъ за этимъ пнемъ стоялъ... Сознайтесь,
Что была опасность... Я заснулъ, конечно,
Но когда?—на зорькѣ.
— Ахъ, не завирайтесь!
Вы себя ведете, другъ мой, безупречно,
Спите превосходно, бредите не плоше,
Такъ, какъ подобаетъ старому святошѣ.
Но скажу вамъ прямо: какъ цыганъ, вы врете...
Да-съ! Я не слыхала никакого воя,
Никакого волка не привелъ Богъ видѣть,
