3 6 4
Онъ садился,—и коньки его везли,
Зарываясь въ вечерѣющей дали.
Были слухи: могъ онъ зубъ заговорить,
Кровь унять или кликушу исцѣлить,
Злыхъ собакъ вилять хвостами заставлялъ,
Были слухи, что какой-то либералъ
И помѣщикъ Сто выжигой назвалъ,
И за это онъ его приколдовалъ
Къ поломойкѣ, лично высѣченной имъ,
Чтобъ раба его натѣшилась надъ нимъ.
Но навѣрное никто не могъ сказать:
Кто онъ, что онъ—мѣщанинъ или купецъ,
И откуда появился, наконецъ?
Подозрительность напуганныхъ властей,
Что стоитъ какъ бы на стражѣ нашихъ дней,
Въ оны дин не безпокоила людей:
Безъ свидѣтельства могъ всякій Хлестаковъ
Побывать въ любомъ изъ русскихъ городковъ...
II Мартынъ благополучно проживалъ,
Потому что нашъ уѣздный персоналъ
Полицейскій и нс слыхивалъ о томъ,
Что возможно быть общественнымъ врагомъ,
Пс воруя и не грабя никого,
Да и кто-бъ могъ ждать ущерба отъ того,
