Анна старую служанку позвала,
Повязалася плато.чкомъ и ушла.
И фантазія скорѣе, чѣмъ уму,
Повинуясь, долго думала она:
Не Мартынъ ли онъ Задека?—тотъ, кому
Соломонова печать была дана?
Тотъ Мартынъ Задека сѣрый, что съ пеленъ
Ей знакомъ былъ, няньками превознесенъ
Какъ оракулъ, другъ старухъ и другъ дѣтей,'
Тѣнь печатная давно минувшихъ дней.
X .
Пли сонное мечтанье перешло
Бъ явь—и сердце Анны Львовны обожгло?
Иль мистическій сорвался съ цѣпи звѣрь?
Или попросту: тонн природу въ дверь—
Бано-ль, поздно ли она влетитъ въ окно?
То ли, это ли,—не все ли вамъ равно?
Дѣло въ томъ, что Анна Львовна, хоть она
И постилась, и молилась,—влюблена,
И не только ея сердце—умъ смущенъ,
Поколебленъ, новымъ свѣтомъ удрученъ,
