III.
Стихли трубы, бубны и цимбалы;
И, венгерскимъ жажду утоля,
Чинно сѣли подъ столбами залы
Воеводы, гости короля.
А у ногъ хозяйки — королевы,
Не на табуретахъ и скамьяхъ,
На ступенькахъ трона сѣли панны
Съ розовой усмѣшкой на устахъ.
Ждутъ, — и вотъ на праздникъ королевскій
Сквозь толпу идетъ, какъ на базаръ,
Въ сѣрой свиткѣ, въ обуви ремянной,
Изъ народа вызванный гусляръ.
Отъ него надворной вѣетъ стужей,
Искры снѣга таютъ въ волосахъ,
И, какъ тѣнь, лежитъ румянецъ сизый
На его обвѣтренныхъ щекахъ.
Низко передъ царственной четою
Преклонясь косматой головой,
На ремняхъ повиснувшія гусли
Поддержалъ онъ лѣвою рукой,
Правую подобострастно къ сердцу
Онъ прижалъ, отдавъ поклонъ гостямъ.
— „Начинай!“ — и дрогнувшіе пальцы
Звонко пробѣжали по струнамъ.
Подмигнулъ король своей супругѣ,
Гости брови подняли: гусляръ
- -
