г
л
Біенье сердца своего,
И вновь выхватывалъ кинжалъ,
И жегъ, и грабилъ, и кричалъ,
Не то команду повторялъ,
Не то командовалъ....
И такъ,
Благополучно все прошло:
Пять катеровъ на дно пошло,
И бригъ горѣлъ, какъ снопъ, и мракъ
Ночной до облаковъ краснѣлъ,
За то „Ахиллъ", хоть и скрипѣлъ
Какъ инвалидъ, но съ боевой
Добычей шелъ-таки домой,
Къ роднымъ, пустыннымъ берегамъ,
Къ "своимъ пещеристымъ скаламъ....
И мусульманамъ заданъ страхъ,
И живъ таинственныхъ монахъ.
VI.
Уже темнѣетъ синій сводъ,
Чуть дышетъ бездна синихъ водъ,
Надъ ней не вѣтеръ дышетъ—зной;
И всё-же темный валъ морской,
Кой-гдѣ у блѣдно-золотой
Зари заимствуя отливъ,
Несется съ пѣною на рифъ,
И рифъ, какъ гребень смытыхъ скалъ,
Назадъ отбрасываетъ валъ....
За рифомъ — бухта. Пролѣзалъ
Въ ту бухту доблестный „Ахиллъ-1,
Искусный лоцманъ завозилъ
J
