Г
Подумаешь.... и что-жъ!—съ тѣхъ поръ,
Какъ голодомъ я уморилъ
Турчанку эту и зарылъ
Вотъ тутъ, гдѣ мы стоимъ, въ песокъ—
Тоска меня сшибаетъ съ ногъ,
Она преслѣдуетъ меня
Съ заката до восхода дня.
Спать не могу я.... на меня
Находитъ ужасъ! А была
Магометанка и росла
Въ семьѣ, незнающей Христа!
И не было на ней креста!../
Мертвецъ не можетъ умереть —
Монахъ не могъ-бы поблѣднѣть
Лишь потому, что блѣденъ былъ,
Какъ призракъ, какъ жилецъ могилъ.
Онъ только клефту прошепталъ:
— „Отъ голоду?! — Тебя послалъ
Самъ Богъ, чтобъ ты напомнилъ мнѣ
Мой грѣхъ. Смотри, гроза идетъ —
И небо темное въ огнѣ
То промелькнетъ, то пропадетъ.
Такъ совѣсть иногда изъ тьмы
Грѣховной свѣтитъ намъ, и мы
Дрожимъ и видимъ, что скользимъ
Надъ страшной бездной, и хотимъ,
Закрывъ глаза, къ кому-нибудь
Съ любовью броситься на грудь,
Чтобъ душу словомъ освѣжить,
Тоску души своей излить.
Разсказывай, какъ уморить
Ты могъ турчанку? Соблазнить
