Н А П А Р О Х О Д Е
163
И, сорвавшись с места, он торопится в каюту, чув
ствуя, как больно, точно удары бича, хлещут по его мозгу
слова Фрины:
— Леонид 1 И тут ты лжешь? Эх, ты, ржавчина!..
Встречный буксир, кряхтя и задыхаясь, медленно тя
нет на толстом канате несколько барж. С правого берега
начинается сосновый лес, обдавший крепким запахом
смолы, а слева — мягко расстилаются речные понизи,
расшитые пестрыми шелками трав, с серебристо-голу
быми клочками разбросанных озер. Но никто уже нс
смотрит по сторонам, так как все заняты происшедшим
скандалом. Слышен ропот. Больше других кричит, рас
ставив толстые ноги, рыжебородый купец:
— И зачем только подобную тварь на пароход пу
скать? Тут люди едут семейные, почтенные...
Фрина заложив руки за спину, стоит в нагло-гордой
позе, слушая, как поносят ее на все лады. За нее — ни
одного голоса, ни одного доброго слова. Это сначала за
бавляет ее, но потом вдруг снова взъерошивается душа,
как лес от внезапно налетевшего вихря. Кровью обиды
наливаются глаза. Пусть лопнет сердце, померкнет синее
небо, вдребезги разорвется эта нарядная земля со всеми
этими людьми, со всею ложью на ней, пусть и сама она
полетит куда-нибудь кувырком! Ничего не жалко, ничего
не страшно! И громкий крик, крик поруганной и отвер
женной женщины, оборвав говор других, горящими бом
бами падает на палубу:
— Эй, вы, господаі Эй, чистая публика! Хотите услы
шать правду о себе?
Во втором классе на несколько секунд водворяется
Напряженное безмолвие, точно все прислушиваются, как
ворочается машина, пыхтит труба и где-то внизу насмеш
ливо заливаются звуки гармошки. Но десятки голой
