241
Писалъ онъ искренно быть-можетъ,
Но... но и это не поможетъ
Въ нашъ вѣкъ въ поэзіи смѣшонъ
Восторженный какой-то тонъ...
Крикъ сердца насъ ужъ не тревожитъ,
И все мы это сознаемъ...
Но мы на судъ не позовемъ
Ничѣмъ невиннаго Камкова.
Въ тѣ дни, когда онъ обиталъ,
Училъ, учился и мечталъ
И землю бременилъ, — едва ли
Друзья больнымъ его считали:
Для нихъ служилъ онъ образцомъ
Души и мысли непреклонной.
Въ средѣ холодной, дряблой, сонной
Онъ выросъ; но глядѣлъ бойцомъ,
Когда его впервые встрѣтилъ
Студентъ Бѣлинскій, и Камковъ
Выть-можетъ прежде всѣхъ замѣтилъ
Въ немъ искру божью, и отвѣтилъ
На первый пылъ его идей
Живою дружбою своей...
Бѣлинскій долго оставался
Къ нему пристрастнымъ (господа!
Скажу вамъ„на ухо) тогда...
Нашъ первый критикъ восхищался
Стихами друга моего,
И даже видѣлъ въ немъ поэта...
Камковъ напротивъ, на него
Нерѣдко нападалъ за это.
Своихъ стиховъ онъ не цѣнилъ;
Когда же Лермонтова скорбный
Полонскій. Т. II.
15
