27
Я вижу — вотъ моя семья....
Вотъ мать.... вотъ нѣжная моя
Подруга.... дѣти__ Боже мой!
А это кто?!,.. Иль это бредъ?....
Какой-то призракъ роковой —
Въ блестящей мантіи скелетъ....
Ужели смерть?... Зачѣмъ она,
Грозя кричитъ: „Пылай война!
Враждуйте, племена всѣхъ странъ!
Вотъ вамъ республика и тронъ,
И христіанство и коранъ,
Мадзини и Наполеонъ! “
Скажи, что значу я предъ ней,
Со всею гордостью моей?...
Е я десница мнѣ на грудь
Легла, — и я, какъ тряпка, смятъ!
Освободи братъ! дай вздохнуть!__
А-га! да ты ужъ умеръ, братъ!
МЕЛЬНИКЪ.
(Посвящается
А.
Н. Островскому.)
Мельникъ съ похмѣлья въ телѣгѣ заснулъ;
Мельника будитъ сынишка:
„Батька! куда ты съ дороги свернулъ?'1
— Полно ты, полно, трусишка!
