ить земледелие революционными темпами, а не
плестись столетия с вашим поэтическим сюсю
каньем— «природа неизменна!»
К а р т а ш о в . Никто не говорит, что она не
изменна. Я говорю, что изменения ее непредви
денны.
м и ч у р и н. Вот-вот, для дипломированных
ротозеев. Вы думаете, этот цветок яблони сущест
вует вечно? Чепуха! Измените внешние условия,
и через тысячи лет эта яблоня превратится во
что-нибудь другое. Хотите, я изменю этот цветок
в пять лет?
К а р т а ш о в . Это невозможно!
М и ч у р и н . Это я слышал от священнослу
жителей.
К а р т а ш о в . Я Дарвину служу, а не церкви!
М и ч у р и н . А я служу народу. Д л я вас Дар
вин — бог, а для меня — приказ к действию. По
этому я его продолжатель, а вы иждивенец. З а
служенный иждивенец дарвинизма!
К а р т а ш о в . Как вы злы. Я никогда не ду
мал, что единение с природой так ожесточило
вас.
М и ч у р и н . Не единение, а борьба с чуже-
учками и любителями. Чего вы ко мне ездите,
что вас тянет ко мне?
К а р т а ш о в . Я честно хотел...
М и ч у р и н. Оставьте. Потому что все пере
101
