их золотые ресницы, как у миной Терезы. И почему-
то кажется, что сейчас польются сверху струнные звуки и заполнят весь простор моря неслыханной мелодией. Грезится о том, что все прошлое безвозвратно
ушло, начинается новая жизнь, необыкновенно чудесная, как сама Италия.
Нетрован, перевернувшись, снова начинает плыть,
держа направление на мигающий огонь маяка.
Проходит еще много времени, бледно розоватой полосой занимается заря, а до берега все еще далеко. Изнемог. Руки и ноги плохо слушаются, а тело, теряя свою
гибкость, становится тяжелым, точно разбухло в соленой воде. Порою его охватывают мрачные мысли, что
это ласковое море станет для него вечной могилой.
Никто и не уз>ает об этом, не узнает и Тереза. Тогда
он напрягает всю силу воля и опять работает руками
и ногами, преодолевая усталость и, словно крепким
напитком, возбуждая себя мечтою о близком счастье..,
IV .
Крейсер „Богатырь11, распустив за кормою траур
черного дыма, идет полным ходом в открытом море.
Давно уже не видно берегов Италии, скрывшихся за
синей полосой горизонта. Кругом пустынно и столько
разлито нестерпимого блеска, что нельзя смотреть, не
прищурив глаз. Дует слабый ветер, дрожит и морщится золотисто-лазурное поле, кое-где возникают неболь
шие облака и тихо плывут на встречу подняв шегося
солнца. Команда, одетая в белое рабочее платье, босая,
занимается стиркой своего белья. Верхняя палуба, от
носа до шканцев, занята матросами. Высоко засучив
штаны и рукава, одни полощат белье, другие, став на
23
