ветви старых вязов. Зачарованные музыкой, стоят, не
шелохнутся, подростки-клены. На белые подоконники
легли мягкие, розовые отблески зари.
Тихая, нежная мелодия «Школьного вальса» осто
рожно проплыла по сцене, где расположился оркестр,
разлилась по залу, хлынула в распахнутые окна, разбу
дила притихшие деревья, и они бесшумно, в такт музы
ке, качнули гибкими ветвями.
Нина кружилась в вальсе и про себя повторяла про
стые и задушевные слова благодарности первой учитель
нице, научившей ее любить жизнь, ценить дружбу, от
крывшей ей глаза на красоту и величие того, что окру
жает ее.
Нет, после бала они не разошлись по домам. Взяв
шись за руки, цепочкой, шли они по просыпающимся
улицам родного города навстречу восходящему солнцу.
Что думали, о чем мечтали они, семнадцатилетние, в
то первое утро самостоятельной жизни, куда собирались
в поход, какие дали манили их?
Еще учась в школе, она решила стать педагогом.
Нина любила алгебру, геометрию. Абстракции она схва
тывала очень быстро, и отвлеченные тригонометрические
понятия, математические условности при решении задач
в ее голове как бы конкретизировались, приобретали
формы, объемы и расстояния.
Об этой любви знали и преподаватели, и однокласс
ники. Поэтому, когда услышали о ее решении поступить
в пединститут на физико-математический факультет, ни
кто не удивился. Все сочли выбор удачным, правильным.
Но в это утро старые решения были отвергнуты. Это
утро все изменило.
Они шли по родному городу в час его пробуждения.
С каждой минутой улицы наполнялись шумом; побежа
ли троллейбусы, одна за другой пошли автомашины,
медленно, поднимая и опуская железные руки, задвига
лись башенные кр'аны, высоко над землей на серых мас
сивных блоках засуетились монтажники, на бульварах и
скверах садовники поливали цветы.
Это была сама жизнь. В повседневном труде тех, кто
вел машины, управлял кранами, поливал цветы, была
часть того огромного и разнообразного, что составляло
жизнь.
Навстречу выпускникам шло несколько парней и дев-і
97
і
