Из Новоселок эвакуировали скот. Мычалиі коровы,
тянули влажные морды к людям, будто спрашивая: ку
да вы нас, куда вы нас гоните?.. Они кидались в воду,
раздувая ноздри, плыли к правому берегу; их перехва
тывали, бесцеремонно загоняли на паром и снова воз
вращали обратно. Кто-то в озлоблении ударил упрямую
телушку, другой ласково потрепал ее по мокрой, словно
бы дымящейся, холке: иди, мол, иди, глупая, не ви
дишь — беда?.. Парным молоком, навозным теплом об
давало людей; сбивались в гурты коровы, заворачивали
головы, оглашая воздух тревожным, прощальным мы-
ком. Скотина не хотела уходить из родных мест... А к а
ково было людям?
Всадница натянула повод, и лошадка, изогнув гри
вастую шею, замерла у крутояра. Совсем недавно здесь
горели мирные рыбачьи костры. Любители стерляжьей
ухи рылись в илистом берегу, добывая мормышку, з а
брасывали чуть ли не до середины реки длиннющие дон
ки, а потом долго и сторожко прислушивались: не звяк
нет ли колокольчик, сделанный для большей надежнос
ти из медной гильзы шестнадцатого калибра... Привстав
на стременах, всадница из-под ладони посмотрела на ре
ку. Студеная, осенняя, она незримо катила свои воды,
казалась недвижной и холодно поблескивала при не
верном свете луны. Ока, родная Ока, доведется ли вер
нуться к твоим берегам, скоро ли?
Тяжело было покидать Егоровне милые сердцу Но
воселки. Перебирая поводья, она смотрела на противо
положный берег, где по изрезанному оврагами взгорью
разбежались дома, высились совхозные постройки, и ду
мала. Поди вспомни теперь, о чём думала тогда эта ру
соволосая с добрыми голубыми глазами женщина. Она
смотрела на реку, беззвучно шевеля губами, и мысли ее,
как воды реки, плыли так же незримо, омывая прошлые
годы...
В стародавние времена на том, на правом берегу, ж и
ли два помещика — имения их располагались рядом, р а
зорвав крестьянскую землю на два куска, — и жила-
была девочка-сирота. В ней, в забитой и нелюдимой,
Егоровна с трудом узнает себя. В пестрядинном з а л а
танном платье, оставшемся of покойной матери, в стоп
танных башмаках, которые некому было чинить, она
батрачила у ближнего богатея за похлебку и ломоть
1 0 5
