— Нет, доктор, довольно плавать.
— Почему?
— Не хочу... Надоело мне море, как распутная
и лживая женщина...
Доктор смеется, рассказывая что-то по-итальянски другим, улыбаются и все остальные. Мне нравится этот веселый человек, вызывающий во мне,
как мажорные звуки, бодрое настроение.
По его распоряжению меня перекладывают осторожно на носилки и переносят в одну из многих
палаток.
С нескольких коек на меня смотрят больные.
Меня все еще не покидает противный запах
хлороформа. Голова шумит, а в боку — тупая
боль. Сестра милосердии, черноглазая итальянка,
когда меня переложили на койку, что-то наказывает мне и уходит.
Я не могу нарадоваться от сознания, что продолжаю жить и что нахожусь на твердой земле,
смотрю в открытые окна, откуда, грея сердце,
веет лаской радостной весны. Там синеет небо,
зеленеют деревья, развернув нежную листву, горят цветы, упиваясь лучами богатого солнца.
Справа, по склону горы, виднеется часть города —старинные. почерневшие от времени, замки,
сквозные арки древних колоколен, белые квадраты
новых домов, виллы с мраморными колоннами, с
красивыми башнями над ними, палаццо с сол'пд-
78
