боцман, был весёлый человек и выпить не дурак.
Любил что-нибудь учудить и не стеснялся на
чальства. З а это ему не раз попадало. Однажды
при боцмане был такой случай. Судно находилось
в 'заграничном плавании. Молодой Лезвии стоял
во время вахты на шканцах, смотрел- на' море и
чему-то улыбался. В это же время командир про
гуливался на верхней палубе. Он был старый, у
него болела печень, — значит, жизнь пошла ему в
тяжесть. Увидел он весёлое лицо Лезвина и на
бросился на него:
— Чему смеётесь? На вахте стоите, а смеётесь.
Что это для вас — палуба военного корабля или
Невский проспект? У вас беспорядок!
— Какой
беспорядок,
где? — спросил
Л ез
вии.— Я не вижу.
— Не види те?— ехидно переспросил коман
дир. — Вокруг вас брёвна валяются, а вы стоите
и улыбаетесь. Уберите это бревно!
Командир носком ботинка указал на малюсень
кую щепочку.
Лезвии посмотрел на командира, потом на ще
почку и весело скомандовал:
— Вахтенный Г Четыре человека на шканцы!
Убрать это бревно!
Командир даж е позеленел от злости, а поделать
со своим подчинённым ничего не мог: сам же на
звал щепку бревном.
По словам боцмана, Лезвии был умный моряк.
Он знал хорошо и штурманское дело, и артилле
рию, и всё судно — от киля и до клотика. С анг
личанами и французами он разговаривал на их
нем языке, как на русском. Его все любили — и
офицеры, и матросы. Но высшему начальству он
не совсем нравился. Почему? Недоволен он был
порядками во флоте и всё писал об этом какие-то
доклады. Ему хотелось, чтобы по-другому было на
49
