ПОРЧЕНЫЙ
29
— На будущее лето надо Запотинскую чищобу рас
чистить, — постоянно заявлял теперь отец. —Хотел у ба
рина прихватить десятин пяток, да учитель бает— подо
ждать надо. Может, прирезка будет. Как думаешь,
Федор, а ?
— Что ж тут думать! Конечно, расчистим, раз лишний
работник прибавится, —отвечал Ф едор.
— Где-то теперь мой П етенька?— тяжко вздыхает
мать.
— Поди, по чугунке запузыривает, — предполагал
кто-нибудь.
— А может, уж к деревне подъезжает, — нетерпеливо
вставляла Матрена.
И те, что сидели у окна, невольно оглядывались
на улицу — днем пустую, вечером темную.
II
Был конец августа. Праздничный день выпал на диво
ясный и теплый, как-будто среди лета. Только золотые
листья на деревьях, горя под косыми лучами солнца,
возвещали о приближении осени. С улицы вместе с гамом
детей, бегавших взапуски, доносился звонкий, заливча'ый
тенор приезжего торговца:
Э-эй, яблоки спелые,
Румяные, белые...
Девки-молодухи,
Старые старухи,
Выбегайте из хат,
Бери нарасхват...
Колдобины, вернувшись из церкви, только-что пообе
дали, бабы уже убирали посуду со стола, мужики, позевы
вая, собирались пойти на сеновал отдохнуть. Вдруг, заглу
шив весь шум улицы треском колес и звоном колокольчиков
