ДВЕ ДУШИ
21
Солнце, скатившись к краю неба, багровеет. Зеленью
и цветами улыбается земля, вся в красноватом отблеске,
счастливая в прощальных поцелуях заката. От ближай
шей скалистой вершины, увенчанной кудрями растений,
тянется к морю длинная, тень. Еще сильнее, еще задор
нее, справляя свой брачный пир, поют цикады.
— Зря человека загубили, — поглядывая в сторону,
говорит, точно про себя, один из пленных, человек боль
шой и скучный.
— Ясное дело — зря, — нерешительно соглашается
чей-то корявый голос.
А третий говорит уже более смело:
— Можно было бы малость поучить за такое дело.
Воровать тоже нельзя... Только зачем же убивать чело
века? И за что? З а жестяной портсигар! Да за него в ба
зарный день полтинник напросишься!.. Тьфу, хамоидолы!
Начинают все разом галдеть, возмущаясь убийством.
А некоторые, жалея покойника, находят даже, что, мо-
жет-быть, он совсем не виноват, — портсигар у него нз
нашли, а признаться он мог с испугу или оттого, что
память отшибли. Отъявленной бранью ругают зачинщи
ков и всех главарей.
— А судьи-то кто были? — поблескивая стальными
глазами, горячится усатый сапер, широкоплечий и плот
ный, без фуражки, в распоясанной рубахе. —Картежники,
жулье! Сами только и смотрят за тем, где что плохо
лежит... Я, говорит, имею право карать тебя или мило
вать!... Д а сам-то он кто такой, председатель-то?
Пьяница, псина проклятаяі Плюнуть да растереть...
Палачи тоже сволочь порядочная. Один из них нашей
роты; сам в тюрьме сидел...
Чувство раскаяния начинает охватывать все больший
и больший круг людей.
