— 31
— А ежели коленкой на живот надавить?—предлагает третий.
— Очумел, что ли?—горячится Трофимов.—Так
моментально пузырь лопнет.
— Ну, скажет тоже! Пузырь-то где? Чай, ниже.
А я говорю, повыше надавить. У нас в деревне... — У вас коровы на крышах пасутся, дурная твоя
башка,—слышится нервный выкрик Трофимова.—
Молчал бы уж, коли бог умом обидел. Орясина!
В конце-концов останавливаются на мысли Петрова. Один из кочегаров, отойдя к выходу из кожуха, караулит, чтобы кто-нибудь не застал врасплох, а остальные двое подхватывают Васька за
ноги и начинают его встряхивать. Голова его болтается. Хотя он и не тяжелый, но, вследствие качки
корабля, кочегары, постоянно балансируя, едва его
удерживают. Кажется, вот-вот упадут вместе с ним
и окончательно его доконают.
Васек как-будто начинает вздрагивать, и, наконец, изо рта легкою струей показывается вода.
— Довольно, а то как бы внутренности не попортить,— заявляет Трофимов.
Кладут Васька на железо. Теперь он уже сам
освобождается от воды. Ворочается, стонет. На лице
страшная гримаса. Когда рвота стихает, Трофимов
глубоко засовывает ему в рот палец, снова, таким
образом, возбуждая в нем тошноту. И тогда тело
Васька, делая невероятные потуги, извиваеться, как
червь, которому наступили на голову.
