Суровыхъ, мрачныхъ красокъ всю картину
Моей ужасной бѣдности. Невольно
Я задыхался и махалъ руками.
Я помню, какъ мои горѣли щеки,
Я помню, какъ, понизивъ голосъ свой,
Я сталъ просить его хоть что-нибудь
Мнѣ заплатить за ту статью,
Которой онъ заткнулъ такъ ловко
Пробѣлъ въ своемъ изданьи. Я едва
Переводилъ дыханье, — наконецъ,
Сказалъ ему:— не милости отъ васъ
Я требую, а платы за труды.
Великій магъ нахохлился. Подперъ
Одной рукой свой мягкій подбородокъ
И, выпятивши губу, произнесъ:
—■ «Все это хорошо-съ. Но вмѣсто денегъ
«Я вамъ намѣренъ отплатить совѣтомъ-съ».
— Какимъ совѣтомъ?— «Какъ бы это вамъ
«Сказать... того-съ...» — Я васъ не понимаю.
— «Гм! Вы не понимаете?» — Не понимаю.—
— «А мой совѣтъ—того-съ... вамъ пригодится
«Гораздо больше, чѣмъ десятки, — что я —
«Десятки! — сотни тысячъ». — Чтб-жъ такое?..
— «Не пьянствуйте и не шатайтесь пьяный;
«Пропьете умъ, пропьете сапоги —
