1 Б 6
И тяжеловѣсный жукъ неоднократно
Увѣрялъ, что уши смачивать пріятно
Н а твоихъ концертахъ, а не то-де уши,
Какъ трава, завянутъ отъ ужасной суши.
Въ частной жизни также къ добренькимъ коровкамъ,
Къ мушкамъ и козявкамъ часто въ пренеловкомъ
Былъ ты положеньи: слушалъ ихъ признанья,
Робко избѣгая тайнаго свиданья.
Но ничто однакожъ не поколебало
Твоего покоя; никакое жало
Твоему таланту не казалось вреднымъ:
Въ музыкальномъ мірѣ былъ ты всепобѣднымъ.
Ты вполнѣ блаженъ былъ,—но—пришла невзгода...
Слушайте! Однажды, въ половинѣ года,
Въ самый жаръ, быть можетъ, въ самыя Петровки,
Въ дни, когда на рынкахъ потныя торговки
Продаютъ малину, вишенье, клубнику...
И, маша платками, часто не безъ крику,
Съ мухами заводятъ изъ-за ягодъ ссоры;
Въ дни, когда изъ праха созидаютъ горы
Муравьи и роютъ скрытые тунели
і
Подъ корнями дуба иль смолистой ели;
Бабочка, танцуя, нразнуетъ' свободу;
А пчела, съ клубочкомъ золотого меду,
