2 6 7
И схимники, и грозные цари.
Онъ вздрогнулъ отъ невѣдомаго чувства.,
И никакое тонкое искусство
Не передастъ вамъ страшной тонины,
Той дѣвственной, сердечной той струны,
Которой не затрогиваютъ страсти.
Въ послѣдній разъ услыша этотъ звонъ,
Игнатъ подумалъ: знать, не въ нашей власти
Ни тайное предчувствіе, ни сонъ.
Луна была ужъ въ облакѣ, какъ въ дымѣ,
И звѣздный паръ кружился надъ землей.
— Послушай, братъ Алеша, если въ Римѣ
Иль на дорогѣ что-нибудь со мной
Случится, ты изъ моего наслѣдства
Во имя дружбы, насъ связавшей съ дѣтства,
Хоть часть отдай на школу... да найди
Скульптора Ванина и огради
Отъ нищеты, чтобъ съ горя онъ не запилъ...
«Молчи! сказалъ Алеша:—Богъ съ тобой!..»
И обнялъ брата (иначе, облапилъ),
И такъ они въ ту ночь пошли домой.
Еще одно воспоминанье:
Ужъ онъ совсѣмъ собрался въ путь, какъ вдругъ
