107
Грызли, бабы пѣли... Вдругъ, изъ-за оврага
Выскочилъ и началъ бѣгать по дорогѣ
Оборотень, страшный, и свинообразный,
II волнообразный, словомъ, безобразный.
У старухъ отъ страха подкосились ноги;
Дѣвки и мальчишки съ крикомъ разбѣжались,
Бабы завизжали... всѣ перепугались,
II когда же!? въ праздникъ Божіи (не въ Семикъ ли?)
Этакій позоръ и ужасъ!
Всѣ привыкли,
Къ домовымъ:—не трудно мужику привыкнуть
Къ тѣмъ, чье дѣло ясно (если въ дѣло вникнуть):
Домовой порядки любитъ, охраняетъ
Избу, скотъ, сараи, и ворчитъ онъ, дабы
Дѣвки не дурили... Мужики и бабы
Слышутъ, какъ онъ ночью съ чердака слѣзаетъ,
Какъ впотьмахъ онъ лѣзетъ къ дѣвкамъ на полати, —
II давно привыкли къ этой благодати.
По свинью на волчьихъ лапахъ невозможно
Видѣть безъ обиды—это ужъ безбожно!
Это—иль нечистой силы навожденье,
Иль—колдунъ, который, злясь на все селенье,
Тѣшится. Недаромъ дошлые крестьяне,
Тѣ, что были въ праздникъ по закону пьяны,
Порѣшили чорта наказать. Кто палку
