вость в этом городе, насколько мне помнится,
*
всегда принадлежала вам и попу Христофору.
Лозунг кулацкий! Аа!
— Вот срамота, — сокрушенно сказал старик
Егор своему внуку Лукашке, который все время
*
глаз не сводил с Мичурина, так поразили его
детскую душу удивительные его слова.
Профессор Карташев чувствовал себя уничто
женным. Он с трудом сдерживал растерянность,
ощущая на себе взгляды толпы, хотя, собствен
но говоря, и ответить по существу ему было
нечего: он сам не верил в то, что говорил Мичу
рину. Он просто хотел угодить Рябову и так не
удачно получилось.
— А ведь наш-то ученый, почитай, посурьез-
ней тебя будет, — сказал ему с ехидной нази
дательностью Егор. — Как он тебя сразу при
щучил. Ты ему ручку, а он тебе — раз! Вот и
стоишь, поди. Да, он у нас крутой. Он у нас...
Ты с ним, брат, осторожно. Виноград видал?
Ага... Это, как всю Расею засеем, тогда не
*
шути... Эй, старик! — обратился вдруг Егор к
Мичурину. — Отваливай-ка мне кореньев этих
виноградных да яблок покрепче. Давай!
*
По проселочной дороге, среди березок и ело
вых порослей, вдоль реки, тихо плелась рыжая
лошаденка.
127
