16
Теперь, после вашего письмеца, я можно сказать ожил к но
вой жизни. Во первых, убедился я, что живу попрежнему в вашей
памяти и расположении. Во-вторых, я вполне успокоился вашим
успокоением на счет печального случая, вызвавшего вас отсюда.
Наконец—о восторг восторгов!—вы скоро опять к нам приедите!—
Приезжайте, ради бога—приезжайте! Скажу вам по секрету, что
в полном отчаянии видеть вас здесь к будущему лету, я было хотел
послушаться проклятых лекарей, которые гонят меня отсюда—и
куда бы вы думали? в Крым .. Вижу, вижу как при этом Марья Гри
горьевна лукаво улыбается: нечего тут улыбаться .. Скажу для нее
интересную новость: Антонина Францовна ') с нынешней весной, едет
за границу и берет с собою всех трех дочерей, которые все больны —
кто тем, кто другим .. Выходит, что если бы и привелось мне
быть нынешним летом в Крыму, так я был бы в таком же рас
стоянии от Марьи Черноморской, как от Марьи Балтийской—
если еще не далее .. все дело в том, что теперь я может быть и
вовсе никуда не поеду, кроме разве Кобрина, если только доступ
в это святилище не будет для меня захлопнут...
Что ж еще сказать вам? Да ничего, кроме одного—приез
жайте, приезжайте и приезжайте!—В этом заключается все для
того, кто был, есть и будет всегда ныне и присно, и во веки
веков.
весь ваш
27 марта 1851
Н. Надеждин
СПБ.
— Софье Тимофеевне прошу сказать от меня поклон и по
здравить со всеми ее новобрачными. Вишь какой, однако, воз
дух там у вас в Казани. Чтобы не пришлось поздравлять и вас!—
— Тем не менее, все таки приезжайте, приежайте и приез
жайте!
Ну вот, добрейшая моя Надежда Тимофеевна!
пришлось и мне пасть пред стопы ног Ваших, растянуться во
весь рост и слезно умолять Вас подать мне руку помощи. Что
делать? Надеждин дошел до такой безнадежности, что у него не
остается другой надежды, как на Надежду.
Выслушайте историю самую горькую, самую плачевную.
Сейчас явилась ко мне полиция—описывать все мое имущество,
чтобы продать немедленно с публичного торга. Надо уже во всем
пред Вами покаяться. Я намотал на себя долг, который про
стирается до 3.000 руб. сер., и срок этому долгу никак сегодня.
У меня, между тем, всего на псе только 300 руб. сер., именно
те самые, которые Вы мне недавно возвратили. Необходимо еще,
как сами изволите счесть—2.700 рубл. сер., то-есть—на ассиг
нации 9.450 руб. В противном случае, надо собираться сейчас уже
в то заведение, которое некогда имело квартиру в Вашем доме.
При таком бедственном положении блеснул мне внезапно
луч надежды или вернее „луч" Надежды!
9 Жена, Д. М. Княжевича (?).
