— Почему же нам быть врагами? Делить нам
нечего. Все разделено, все поставлено на свое
место. — Вы ужасно злой человек!
Нахмурившись, она обрывает лепестки со своих
роз и бросает іих в набегающие волны.
Неясная черта горизонта загорается мягким
бледным заревом, а через минуту — другук), гася
мелкие звезды, медленно поднимается
полная
луна, протягивая к нам широкую, словно усыпанную серебряной чешуей, полосу отражения. Воздух
становится синим, далекие рДания города и извилистый берег принимают более четкие контуры.
Мы оба долго молчим, глядя на просветленную
ширь мор'я.
— Ну, что же вы довольны своей судьбой ?г~
спрашиваю, наконец, я, тяготясь нашим молчанием.
Метнув на меня недовольный взгляд, Амелия
быстро отвечает:
— О, конечно!.. Муж меня боготворит.
Так
едва ли кто может любить. Он для меня не задумается сделать, что угодно, хотя бы преступление. хотя бы рто грозило его собственной жизни...
— А вы его?
— Само собой разумеется, что он не остается
без ответа. Его нельзя не любить. Это удивительный человек! Смелый, прямой и красавец! Для
меня мучительны те часы, когда он находится
91
