164
Одно только изменилось: на голых мачтах всех кораблей,
больших и малых, тяжелых и быстроходных, горели алые
огни. И в этом заключалось все—рубеж новой эры, тор
жество и надежда для одних людей, вопль и отчаяние
для других. Правда, вдали чуть виднелась первоклассная
крепость, черная и молчаливая. Там, вероятно, все еще
не произошло переворота. Может-быть, ее тяжелая артил
лерия держит всю нашу эскадру под прицелом. Но разве
может она остановить необузданный разбег революции?
Я посмотрел на свои башни: все они были повернуты
дулами в сторону берега, все орудия были наведены на
приморскую железо-бетонную твердыню. На мостике,
около боевой рубки, прохаживались темные фигуры матро
сов, вскидывая к глазам длинные бинокли. Корабль при
готовился к бою. Вероятно, и вся эскадра была на страже.
В стороне от крепости, ближе к нам, мерцали редкие
огни города. Туда, шагая по ледяному полю, направля
лась большая партия матросов. Они шли на берег, должно-
быть, за тем, чтобы и там поднять восстание.
В городе
у
меня остались жена и дочь. Я виделся
с ними только вчера. Увижусь ли еще раз? При этой
мысли в сердце ударила лихорадка, в глубине души
застонала обрывающаяся струна. Я стоял, заложив руки
в карманы брюк и чувствуя себя таким одиноким, словно
весь мир изменил мне. В трех шагах находился часовой,
который при малейшем моем подозрительном движении
всадит в меня штык или пулю.
Вдруг я услышал вопли и ругань, заставившие меня
повернуть голову в сторону. Это несколько человек тащили
на палубу боцмана Соловейкина, а он, упираясь, умолял:
— Братцы, что вы делаете? Отпустите. Чем угодно
поклянусь—ничего я не говорил. Спросите хоть у коман
дира...
А. НОВИКОВ - ПРИБОЙ
