*
Смирнов стал бывать у меня реже.
Как-то, после долгого промежутка, в один из сумрач
ных осенних вечеров он завернул ко мне. Жены моей
дома не было. Мы с дочерью угощали его морковным
Чаем и горячей картошкой с полугнилой воблой. В черной
кожаной куртке, в кожаных штанах, с револьвером в кобуре,
прицепленном к поясу, он сначала произвел впечатление
сухого и черствого комиссара. Потом выражение лица
его изменилось, стало мягче, человечнее. Сидя за столом,
он, как всегда, немного терялся, неумело работал вилкой
и ножом. Клавдия сидела против него, по другую сторону
стола, — бледная и скорбная, в гладкой прическе темных
волос. Разговаривая со мною о фронтах противника,
напирающего на Советскую Россию, он изредка погля
дывал на дочь. Наконец, заговорил с нею:
— Простите, Клавдия Васильевна, я хотел вам пред
ложить пройтись со мною на одно собрание. Кстати,
посмотрите наш новый клуб. Вам нужно хоть немного
отвлечься от своего горя.
Это было сказано искренно, дружеским тоном.
К моему удивлению, дочь охотно согласилась на это
и начала одеваться.
Вернулась она поздно ночью.
Я спросил:
Ну, что — понравилось тебе в клубе?
Она отозвалась с восторгом:
— Я очень довольна, что пошла. Выступал с речью
и Савелий Арсеньевич. Папа, я не представляла себе,
что он так хорошо умеет говорить.
— Да, это замечательная личность, — подтвердил я.
С этого вечера она стала чаще уходить с Смирновым
на разные собрания. Мать забеспокоилась, когда узнала
об этом,
170_____________ А. НОВИ КО В - П РИ БОЙ
