подводники
43
Против нас под звуки гармошки матросы танцуют
краковяк.
Зобов смотрит на них и на других матросов и хмурит
большой лоб. Потом опускает свою отижелевшую голову,
думает.
— Эх, сколько в людях дури! — снова заговаривает
Зобов.
— А именно? — спрашиваю я.
— Посмотри вон на Мазурина.
Мазурин — наш рулевой. Он стоит недалеко от нас,
переодетый в новую форменку, и не знает, куда прико
лоть на груди георгиевский крест.
— Не вижу тут никакой дури.
— А сейчас узнаем.
Зобов подзывает Мазурина и спрашивает его:
— Ты имеешь еще один крест, не георгиевский, а
другой?
Мазурин не понимает и таращит глаза.
— Ну, что дали тебе при крещении?
— Ношу, а что?
Зобов злорадствует:
— Так. Значит, на одной и той же груди у тебя два
креста: на одном изображен распятый Христос, а на дру
гом—Георгий Победоносец. Скажи теперь — во имя чего
ты носишь первый крест и во имя чего второй?
— Блажной ты и — больше ничего! — бросает Мазурин
и уходит.
— Ну и беспроволочный, — восторгается одир матрос,
глядя на Зобова. — Выходит, значит, что один крест дают
человеку, чтобы не проливал людскую кровь, а другой
за то, что пролил кровь. Здорово загнул!
— Ну, что ты скажешь на это? — обращается ко мне
Зобов.
