3 1 2
Иная ломка началась,
И утекло воды такъ много,
Что, можетъ быть, Таптыгинъ князь
Давно ужъ превратился въ грязь.
Давно въ Москвѣ его забыли:
Забылъ и тотъ, кто обыгралъ,
И тѣ, которые трубили,
Что онъ невѣжда и нахалъ,
И та, которую любовнымъ
Письмомъ онъ нѣкогда сразилъ,
И тотъ, кто нѣкогда грозилъ
Ему процессомъ уголовнымъ...
Когда я прилеталъ въ Москву,
Какъ юноша, когда-то праздный,
Любилъ я старую молву
Ловить за хвостъ немножко грязный,
И помню какъ одинъ приказный
Съ какимъ-то чувствомъ говорилъ,
Какъ этотъ князь его побилъ,
И какъ онъ щедро наградилъ
За свой поступокъ безобразный.
Когда же я его спросилъ:
Какъ звали князя, гдѣ онъ лендъ,
Гдѣ онъ служилъ и куролесилъ,—
