4 2 4
Русалку,—какъ она чесала косу,
Какъ издали мелькалъ впотьмахъ, какъ мраморъ.
Ея бѣлѣющійся, влажный локоть.
И какъ она вскочила съ дикимъ визгомъ
И бултыхнулась въ рѣку.
...Все исчезло.
Онъ долго ждалъ, но темная рѣка
Уже ему своихъ завѣтныхъ тайнъ
Не выдавала; долго тщетно ждалъ онъ—
Такъ и не могъ узнать: была ли это
Русалка пли баба... Оба мы смѣялись.
И никогда я не видалъ Вадима
Такимъ здоровымъ, бойкимъ, откровеннымъ,
Готовымъ далее надъ самимъ собой
Трунить и соглашаться, что все вздоръ,
По что безъ этихъ глупыхъ бредней, скучно
Ему, и что безъ нихъ никакъ не можетъ
Онъ обойтись...
Вдругъ—перемѣна: вдругъ
Онъ сталъ разсѣянъ и меланхоличенъ.
А меланхолія—болѣзнь: она
Таится въ нервахъ и боится смѣха;
II если улыбнется, то такой
Натянутой улыбкою, что ей
Становится неловко. Юность
