79
Л Ѣ С Ъ .
Въ тѣ дни, какъ вѣрилъ я въ міръ призрачныхъ чудесъ,
Безпечнымъ отрокомъ зашелъ я въ темный лѣсъ,
И самого себя
я
спрашивалъ, зачѣмъ
Въ прохладѣ спящій лѣсъ такъ пасмуренъ и нѣмъ?
Вдругъ свѣжіе листы деревъ со всѣхъ сторонъ,
Какъ будто бабочекъ зеленыхъ милліонъ,
Дрожа, задвигались; ихъ вѣтеръ всколыхалъ...
По шепчущимъ листамъ шумъ смутный пробѣжалъ —
И оглянулся я, встревоженный моимъ
Воображеніемъ, пугливымъ и живымъ....
— „Не бойся! “ услыхалъ я въ шопотѣ листовъ:
„Чудеснаго не жди въ тѣни моихъ кустовъ!
„Русалка никогда, подъ купою березъ,
„Не выжимала здѣсь своихъ зеленыхъ косъ;
„И никогда, въ тѣни моихъ родныхъ дубовъ,
„Не встрѣтишь ты лѣсныхъ, уродливыхъ духовъ;
„Но слушай, слушай ты, что я тебѣ шепну!
„Ты можешь встрѣтить здѣсь красавицу одну —
„Одну красавицу изъ ближняго села... —
„Она свѣжа, какъ май, какъ юноша, смѣла.
«Въ тотъ часъ, когда лѣса, въ изнеможеньѣ силъ,
„Росу глотая, ждутъ полуночныхъ свѣтилъ,
„Иль, утонувъ во мглѣ трепещущихъ вѣтвей,
„Начнетъ рыдать и пѣть вечерній соловей,
„Она садится' здѣсь на край гнилаго пня,
„Къ ладони жаркую головку приклони;
„Она садится здѣсь, печальна и одна,
„Нъ неодолимыя мечты погружена,
