вязку. Командир и две его собаки лежали на па
лубе мертвыми. Около них собрались матросы.
Для команды Шамов был исключительно хорошим
начальником, и каждый, глядя на него, выражал
свое горе:
— Не дыхнул, бедняга.
— Где уж тут дышать... Голову и грудь прон
зило.
— Дельный был командир. Пропадать нам без
него.
Подошел командирский вестовой и, покачав го
ловой, промолвил:
— Жалко, ничего худого о нем не скажешь.
А насчет собак —• слава богу, что их убило.
Больно пакостили много. Надоело убирать за
ними.
Занятые командирам, лишь немногие обратили
внимание еще на одного человека. Осколками это
го же снаряда был тяжело ранен единственный
штатный сигнальщик латыш Биізуль. Он хотел бе
жать на перевязку, но кто-то из офицеров прика
зал ему сообщить сигналом адмиралу Энквисту о
смерти командира. И молчаливый
Визуль, зная,
что^. кроме него
никто из матросов не может
этого выполнить, бросился к ящику с флагами и
начал их набирать. В ноге у него глубоко засел
горячий осколок, на одной руке недоставало паль
ца, на другой была пробита ладонь. Боль заста
вила его стиснуть зубы, искривила лицо. На фалах,
при помощи* которых он поднял флаги к рее мач-
1
»
