УХАБЫ
139
Сейчас, когда я пишу эти строки, она, моя супруга^ про
жившая со мною более тридцати лет, сидит за столом и
штопает чулки. Тебе не узнать ее. Она стала в полном
смысле старушкой, сгорбившейся, в дешевеньком сером
платье, в очках, в которых одно стекло треснуто. Иногда
я с грустью смотрю на ее седые волосы, прядями сви
сающие на сморщенное лицо, в ее черные глаза, когда-то
обжигавшие своей страстностью, а теперь полинявшие
от обилия слез.
О, жестокое, все разрушающее время
Где наше прошлое?
Взять твое имение. Оно представляло собою райский
уголок на земле. И все в нем было устроено солидно и
прочно, все говорило о незыблемости привычных устоев.
А теперь, как видно из твоего письма, разбушевав
шиеся крестьяне все это уничтожили: сад и парк сруб
лены, даже выкорчеваны корни, великолепный пруд превра
тился в замусоренную речонку, а от двухэтажного зда
ния и других построек не осталось ни одного кирпича,
ни одного кола.
Там, где процветала красота, где мы думали бла
женствовать всю жизнь, мужики устроили кладбище, на
сыпают свежие холмы могил и ставят кресты.
Какая ирония судьбы!
Ты спрашиваешь, как я живу, и что пришлось испы
тать во время революции.
Я постараюсь ответить тебе длинным посланием. Это
будет нечто в роде повести, в которой современную свою
жизнь я переплету с воспоминаниями о прошлом. Ты
знаешь мою давнюю привычку: все более или менее яркие
впечатления я люблю иногда заносить на бумагу. Сейчас
передо мною лежит толстая старая тетрадь. На ее стра
ницах разбрызгана часть моей души. Когда-нибудь на
