2 2 8
Но тамъ, гдѣ мода— лгать, хитрить и ненавидѣть, —
Себя отстаивать, а истины не видѣть,—
Гдѣ лицемѣръ и тотъ вездѣ—
Лишь объ одной кричитъ враждѣ,—
Тамъ нѣтъ широкаго познанія природы,
Тамъ честной правды нѣтъ, и нѣтъ святой свободы...
Но слушай! — чувствую, въ Невѣ свѣтлѣютъ воды,
И въ золотой, сіяющей грядѣ
Далекихъ звѣздъ померкли голубые
Лучи, любимые мои,
Для васъ бездушные, а для меня живые,
Какъ искры самой пламенной любви.
Не долго буду я бесѣдовать съ тобою;
По прежде чѣмъ мой духъ умчится въ небеса,
Повѣдай, — не таи, дружище, предо мною,
Что дѣлаетъ Кума-Лиса?
О чемъ теперь ревутъ Медвѣди? Сыты-ль Волки?
Какіе въ царствѣ ихъ звѣриномъ идутъ толки?
И если эти господа
Все такъ же крадутъ медъ, все такъ яге куръ таскаютъ,
Или съ овецъ по шкуркѣ въ годъ сбираютъ,—•
Хотятъ ди гласнаго суда,
Или, полрежнему, Слона на воеводствѣ?
