103
„Нѣтъ!" возразилъ на это
Сопутникъ юноши, тревожный и худой,
Его плеча слегка дотронувшись рукой: —
„Себѣ не слишкомъ вѣрь, и знай — рука поэта
Лишь сердцу повинуется; — а ты
Поэтъ, и знаешь самъ, какъ робко сердце бьется.,..
Минерва строгая надъ чувствами смѣется.
Безсмертной истины холодныя черты
Лишь одному
философу
доступны:
Одно стремленье къ ней въ насъ съ нами рождено
Учитель!, развѣ мы, ища ее, преступны?
И развѣ намъ искать ее запрещено?
Казнить ли насъ за то, что истины мы просимъ,
Кто, жажду чувствуя, мы жажды не выносимъ...
Нѣтъ, что ни говори, а нами мудрено
Распоряжаются завистливые боги!"
у.
Ж отвѣчалъ имъ жрецъ: „Боговъ законы строги:
Не оскорбляйте ихъ!“ ...
— Но мы оскорблены:
Намъ вмѣсто истины даютъ пустые сны,
Которые сбиваютъ насъ съ дороги....
Такъ смѣю думать я, такъ смѣю говорить! —
На раздраженнаго бросая взглядъ сердитый —
„Ты огорченъ", сказалъ старикъ маститый:
„Не тѣмъ ли, что въ сосудъ не можешь моря влить
„Ты невозможность называешь горемъ;
„Разбейся въ атомы — и ты сольешься съ моремъ
