гие матросы и с радостью оповещали об этом друг
друга. Бугорков, спустившись в кают-компанию,
взбудоражил новостью офицеров. Командир Ива
нов, направляясь вслед за мичманами к мостику,,
боязливо оглядывался — не обман ли это со сто
роны матросов, замысливших его убить. Но когда
увидел отличительные огни неизвестного судна
(изумрудный и рубиновый), он взволнованно от
кашлялся, как артист, прочищающий свое горло.
Все матросы, исключая тяжело раненых, заполни
ли верхнюю палубу. Слышался глухой говор. Из
него можно было понять лишь одно — чей бы
корабль ни приблизился к «Бодрому», но насту
пает конец мучительной жизни. С мостика коман
дир Иванов зычно командовал:
— Зарядить орудия! Приготовить минные аппа
раты! Пустить ракеты! Зажечь фальшфееры!
Суматоха на палубе сопровождалась бестолковы
ми выкриками.
«Бодрый» сначала озарился фалыпфеерами, а по
том с него одна за другой взвились ракеты, пущен
ные комендором Ключегорским. Ссыпаясь искрами,
они прорезали тьму, как две огненных змеи.
Во мраке выступали очертания приближающе
гося корабля. С миноносца, радуясь, разглядели не
большой коммерческий пароход. Оттуда кто-то
в
мегафон прокричал по-английски. Но из русских
офицеров никто не знал английского языка. Отве
тили по-русски:
— Миноносец русский... Авария... Гибнем.
46
