СОЛ Е НАЯ К У П Е Л Ь
147
ман. На носу, как чугунное изваяние, возвышался черно
кожий стюард. К нему прилип во всем белом Прелат.
Начали усаживаться на шлюпку № 1.
В это время поваренок Луиджи вздумал проявить ге
ройство. Он захватил в камбузе топор и побежал на кор
му. Под ударами обуха клетка с оставшимися гусями р а з
летелась. Из трех пленников он пару успел выбросить
за борт, и они, гогоча, поплыли прочь от судна, а один
гусь остался на палубе. Поваренку некогда было с ним
возиться. Он быстро спустился в твиндек, чтобы осво
бодить еще одного пленника!—китайца. Ничего не стоило
сбить висячий замок. Луиджи действовал решительно и,
распахнув дверь, крикнул:
— Скорее выходи, Чин-Ха!
В нос ударило таким отвратительным смрадом, что з а
мутилась голова. И перед ним, в полусумраке, сипло за
стонав, предстало' скорее страшное видение, чем человек.
Луижди, уронив топор, на! мгновение! замер, а затем,
пронзительно взвизгнув, помчался наверх.
Люди на шлюпке № 1 были уже все в сборе. Сайменс
приказал отваливать. Гребцы разобрали весла, но тут
кто-то спохватился:
—■ Поваренок остался на судне!
И несколько человек разом заорали :
— Луиджи!
В этот момент услышали истошные вопли, несущиеся
с судна. Это кричал, показавшись из-за фальшборта, по
варенок, обескровленный, выпучивший глаза. С быстро
тою М'олнии он спустился по трайу и, вместо того чтобы
шагнуть на борт шлюпки, прыгнул прямо на головы
людей. Пока с ним возились, награждая его руганью и
шлепками, на трапе появился Чин-Ха. Ніа шлюпке сразу
все притихли, испуганно подняв вверх головы. Перед
ними не был прежний китаец. На верхней площадке трапа
стоял голый живой труп, вращая воспаленными глазами.
10
*
