2 7 5
И сталъ смекать, что даже Рафаэлю
Могла-бъ она присниться иногда.
Потомъ Игнатъ взялся за діалоги,
А какъ произносить слова и слоги
По-итальянски, спрашивалъ порой
Онъ у одной пѣвицы молодой,
Свое гнѣздо покинувшей въ Миланѣ;
Погромъ австрійскій разгонялъ пѣвцовъ;
Такъ хищной птицы крикъ въ ночномъ туманѣ
Изъ гнѣздъ выпугиваетъ соловьевъ.
И мирное туристовъ настроенье
Нарушилось. Въ крови дымясь, Миланъ
Напрасно вопіялъ: vendetta! мщенье!
Италія изнемогла отъ ранъ.
Въ однихъ соборахъ панихиды пѣли,
Въ другихъ — молебны. Патеры скорбѣли:
Народъ приказывалъ молиться имъ,
А папа запрещалъ молиться. Римъ
Свои побѣды праздновалъ безъ боя.
А Карлъ-Альбертъ, Сардиніи король,
Уже въ надорванномъ вѣнкѣ героя
Доигрывалъ трагическую роль.
Игнатъ все лѣто могъ бы оставаться
Надъ Арно, въ обществѣ знакомыхъ, но
18*
