2 7 6
Взяла безсонница, и въ Римъ пробраться
Къ началу мая было рѣшено.
Какъ этотъ Римъ, средневѣковый, папскій,
Сойдетъ съ пути, и какъ изъ жизни рабской
Народный, новый Римъ начнетъ вставать,
Не онъ одинъ хотѣлъ бы наблюдать.
Такъ, иногда, во время изверженій
Везувія, къ Неаполю спѣшитъ
Иной искатель сильныхъ ощущеній
И думаетъ: чудесный будетъ видъ!..
До сей поры Игнатъ грустилъ, влюблялся,
Дружился, потѣшалъ себя, хандрилъ,
Таилъ свои надежды, колебался —
До сей поры онъ личной жизнью жилъ.
Для счастья тихаго, я въ томъ увѣренъ,
Ему судьбой былъ тѣсный кругъ отмѣренъ,—■
Теперь куда наивный мой герой
Спѣшитъ верхомъ за конною толпой?
Зачѣмъ вооруженъ, пугливъ и мраченъ?!
Игнатъ мой, очевидно невзначай,
Волною исторической захваченъ...
Ужъ близокъ Римъ! Аркадія, прощай!
