124
Дни свои проводятъ на примятомъ сѣнѣ
Своего подвала. Если мы не струсимъ,
Если мы всѣмъ лежнямъ горло перекусимъ,
Соколы не будутъ чахнуть съ голодухи,
Наши Берфы также у кривой стряпухи
Да у бабъ не станутъ слизывать сметану,
Прибѣжитъ Ахилка, Марсъ залижетъ рану —
И тогда— утѣшьтесь —я ворчать не стану».
— «Браво!» ухмыляясь, мы шептали: «браво!
Молодецъ Трезвонка! разсуждаетъ здраво».
По Барбосъ (сердиться онъ имѣлъ все право)
Такъ завйлъ: «Во-первыхъ, насъ весьма не много,
И не мало лежней; во-вторыхъ, отъ Бога
Не одинъ желудокъ данъ имъ, но и зубы.
Если эти зубы такъ же гложутъ кости,
Какъ и мы ихъ гложемъ, незваные гости
Собственною шкурой могутъ поплатиться.
Стало-быть, такое средство не годится—
Не годится, ибо если мы не сдадимъ—
Удружимъ подвалу, а себѣ нагадимъ.
Если же мы сладимъ, то Трезвонка ляжетъ
Самъ среди подвала—и навѣрно скажетъ:
«Тотъ изъ васъ, кто хочетъ быть достоинъ чести
Возлежать со вшою на примятомъ мѣстѣ
И вкушать отраду безмятежной лѣпи,
